пси-поле… Так ничего страшного, но вблизи… Желания,… многие слабости человека при облучении временно обостряются, принимая, как правило, чудовищные формы.
— Так даже…
Желание отдыхать пропало само собой. Я подхватил бокал, подошёл к столу, наполнил его вновь до краёв, выпил залпом. Снова налил…
— А что же ты сразу не предупредила? Ты же в рубке была.
Ива пожала плечами, подошла ко мне вплотную, так что я почувствовал её дыхание, вздымающуюся в такт ему грудь, заглянула мне в глаза. Глаза, кстати, у нее зелёные, как молодая весенняя трава… Э-э… Что, нафиг, со мной происходит? Она что, тоже мне в голову лезть пытается? Остаточный эффект или просто извечные женские фокусы, феромоны там всякие… Ну, что за дела-то!
Сделал самое беззаботное, откровенно тупое выражение лица, на которое только был способен, и уставился уже на неё. Она хмыкнула, улыбнулась чему-то, стукнула своим бокалом о мой, так, что раздался приятный звон, отвернулась, отошла от меня на пару шагов…
— А зачем? Такое излучение на людей уже пять или шесть тысяч лет не действуют. Древние, ещё во время войны, немного изменили генотип, стали не восприимчивы к подобному воздействию. Это, конечно же, не особо критично, но лучше всё-таки человеку от таких воздействий быть защищённым.
— А я…
— А ты нет.
В голове присутствие не слабой дозы алкоголя уже ощущалось. Поэтому опустошать ещё один бокал я не стал, но отхлебнул прилично. На ватных ногах подошёл к креслу, сел в него.
— И что это значит?
Она повернулась ко мне, загадочно улыбнулась. Подошла к столу, наполнила бокал: оказывается, она уже успела его выпить. Снова посмотрела на меня, сделала ещё один глоток, поставила бокал на стол, встала напротив и неожиданно спросила.
— Ты не желаешь сбросить стресс? — при этом так многозначительно посмотрела на меня.
Кх-х…??? Я подавился ликёром. Что? Я, конечно, понимаю что девицы у них тут без комплексов, но не настолько же… Вот и Лиина так же… Хм, мы хоть с ней и разошлись без обязательств, но как-то совестно… Не навсегда вроде же разошлись-то. Да ещё и само предложение в такой, протокольной, форме поставлено, осталось только табличку с галочками к нему присовокупить для полного совпадения. Вот если бы она это по-другому как-нибудь сказала…
Я покачал головой.
— Ну, как хочешь.
Она повернулась и, грациозно покачивая бёдрами, двинулась в сторону выхода. Я смотрел ей в след и ругал себя самыми распоследними словами… А все-таки фигурка у неё высший класс, да и личико очень приятное, голос густой, нежный, грудь хоть и не видел, но самое то, как мне кажется. Да и женщины у меня не было давненько… Эх-хэ-х… Всё зло от баб!
— Ива?
Она остановилась, медленно обернулась ко мне, на губах у неё была победная улыбка.
— Твое предложение ещё в силе?
Она обозначила кивок.
— Тогда подожди меня…
Луна. Малая луна, точнее большой астероид, длиной шестьсот пятьдесят три километра, шириной в самом широком месте двести семьдесят восемь, имел форму неправильного геоида, потому что в обращенной к планете её части была стокилометровая впадина, переходящая в систему пещер под поверхностью. Пещер, судя по всему, совсем не маленьких. Центральный створ был в поперечнике никак не меньше пяти, а кое-где и восьми километров, судя по показаниям сканеров, тянулся дальше в недра небесного тела. Вообще эта пещера больше походила на туннель, в особенности, чем глубже под поверхностью оказываешься, тем чаще встречаются гладко обработанные стены, какие-то площадки, приспособления для крепления громоздкого оборудования, надо полагать временных складов и отвалов.
Скиф передвигался по его центру, медленно, насколько это возможно, для космического корабля. Искин методично обшаривал сенсорами всё пространство и уже давно выстроил подробную карту туннеля, вместе с конечной каверной, но ускоряться не спешил. И я с ним в этом был полностью солидарен. Мало ли! А вдруг там, в каверне этой, малая батарея ПКО установлена, тогда достанется кораблю, места для маневра-то здесь нет. Ну ладно малая, она вреда причинить Скифу не в состоянии, не по его броне. А если большая? Вот тут-то вся проблема, как говорится, потому что ни малую, ни большую батарею в таких условиях однозначно разглядеть, распознать просто — невозможно. Предположить — да, но не более. Эти толстые многокилометровые каменные стены всё очень надежно экранируют… А вот меня, если что, и если там конечно, вообще что-то есть, уже давно засекли и ведут. И никуда от этого не деться — издержки производства, если можно так выразиться.
Я оторвался от раздумий, повторно провел калибровку на сенсорах управления. Сейчас весь экипаж в полной боевой готовности, в том числе и пассажиры. Весь экипаж… Я улыбнулся сам себе! Целых два человека: я и Лиис, обалдеть как много! Он при этом сидит в десантном отсеке, а я — в рубке. По идее, его место тоже здесь… Но мне привычнее находиться здесь одному. Точнее — не так: я не против кратковременных гостей и посещений, но вот второго постоянного рабочего места в длительном перелёте мне здесь не надо. Да и ему в десантном отсеке привычнее, всё-таки прямо соответствует основной специальности.
Корабль уже подходил к выходу из туннеля, а что там — черт его знает. Тогда, в каюте, я спросил Иву: не будут ли нас у конечной цели ожидать какие-либо сюрпризы? Она только усмехнулась, сказала, что всё будет хорошо и отвернулась на другой бок, забрав при этом одеяло. Не могу сказать, что поверил ей тогда на все сто процентов.
Пришёл запрос от искина на пропуск в рубку пассажира. Вот. Собственно, и она сама: вовремя пришла — как раз через десять минут будем в полость входить. Ответил на запрос утвердительно. Ива проскользнула в открывшуюся дверь и привычно расположилась в кресле второго пилота, с щелчком захлопнув крепления страховочных захватов. Раньше, я думал, что они лишь дань традиции, потому что при тех перегрузках, что возникнут, случись отказать гравикомпенсатору, пусть он и в сам контур движка встроен, — от них толку будет чрезвычайно мало, если вообще будет. А вот сейчас смотрю и думаю: если пилот в боевом скафандре повышенной защиты, да ещё с генератором защитного поля,
